Официальная часть прошла в непринужденной и веселой атмосфере гражданской панихиды. Мы, выпускники, сидели на сцене и, щурясь от света, разглядывали родителей, передние ряды застыли с каменными лицами атлантов, задние перешептывались и вздыхали. Родители сидели в зале и придирчиво разглядывали нас, проливались скупые слезы и произносилсь многословные речи. Мадам ведущая, в простонародье "Земфира", пригласила к микрофону госпожу директрису, причем звучало это так, как если бы саму директрису на сцену должны были вынести в гробу. Нас уверили в том, что теперь-то и начинается взрослая жизнь, теперь-то нас возьмут за жабры и покажут кузькину мать, и вообще, ясли кончились, начинается борьба за выживание, слабонервных просят удалиться. Особенно повеселил пассаж следующего содержания: "Во взрослой жизни у вас появится много обязанностей, придется делать то, чего делать не хочется, но надо, например, мыть посуду". Вселив в нас таким образом оптимизм и веру в светлое будущее, proua direktor нежно-сиреневым колобком откатилась от микрофона, предоставив слово всем желающим. Разумеется, поздравили учителей, для которых этап совместной с нами жизни завершился, и родителей, для которых, в определенном смысле, все только начинается. Читали стихи. Особенно запомнилась фраза "Из теплых родительских рук учитель взял ваше сердце". Мне сразу же представились эти самые руки, по локоть залитые дымящейся кровью, в которых трепыхается еще горячее, мокрое и блестящее сердечко. Настроение поднялось. Потом была обычная толкотня в холле, розы, хруст фольги, шелест платьев, перестук каблучков, вспышки фотоаппаратов, поблескивание стразов.
До начала празднования в клубе оставалась еще пара ничем не занятых часов. Тут-то мы и столкнулись с обещанными суровыми реалиями жизни: слухи о том, что в клуб нас отвезут на заказанном автобусе, не подтвердились. Наша пестрая, шуршащая толпа была брошена на произвол судьбы под ехидненьким моросящим дождем. Локоны развивались, остроносые туфельки размокали. Положение спас брат Shupik-а, наша неразлучная четверка (я, Shupik, Buzja и Zju) с понтом укатили в сырые дождливые дали на красном спортивном авто. Путь лежал в бар "Капитан Флинт", сколько нервных клеток полегло в процессе езды, страшно даже представить. Впрочем, добрались мы благополучно, несмотря на реплики вроде "А ручки-то вот они!", "А сейчас будет крутой поворот" и "Кого, кроме меня, сейчас вырвет"? "Флинт" - очень стильное и уютное место (если интересно, можно посмотреть здесь). Пили кофе, грызли сыр, мучали музыкальный автомат, обсуждали способы обращения к ближнему своему ("ты", "вы", "эй ты, задница" и вкусовые качества носков. На мой взгляд, это была самая приятная и веселая часть выпускного вечера, за что Glebus-у отдельное спасибо.
Остаток ночи и утро провели в клубе, в тесной и дружественной атмосфере всеобщего разброда и шатания. В сущности, все было неплохо, т. е. в наличии имелись три обязательных составляющих классической вечеринки, а именно: еда, выпивка и музыка. Не могу не упомянуть нашу преподавательницу литературы, ласково - "Тефтельку", которая "зажигала" на танцполе и, по-моему, танцевала лучше всех. Невероятно жаль, что с ней у нас было так мало уроков...
Музыка была, по большей части, кошмарной. Я уже привыкла к тому, что на дискотеках не звучит то, что нравится мне, но русская попса и псевдоностальгические, хрупкие и пыльные, как засохшие сопли, песенки о записках с голубками и "школа, школа, я скучаю" пробуждают совершенно варварские желания, в частности, хотелось запихнуть недосягаемой певице микрофон туда, куда солнце не светит. В конце, разумеется, был традиционным медляк, когда полагалось уронить голову на мужественное плечо партнера в белой рубашке, и поплакать об уходящей безвозвратно лучшей поре жизни.
Платье и волосы безнадежно пропахли сигаретами и сигарами, которые мальчишки неспешно курили с важными физиономиями, развалясь в широких темных креслах. Впрочем, мне понравился запах сигар. Учителя курили кальян в отдельном зале, и физик, определенно, обкурился.
В сущности, было не так уж и плохо.
Что-то кончилось, что-то начинаетя (с)
фотки будут непременно, но позже